Мэтт Гиллори успел восполнить

Так и здесь, если под рукой нет нью-йоркских классиков жанра, дебютный манифест их калифорнийских продолжателей почти адекватно заменит любой из релизов ранней эпохи, и тем более эпохи после Awake, когда DT ударились в бесконечный постмодернистский эксперимент ценой некоторого отхода от корней и один из участников группы развелся на этом фоне и нанел адвокат по наследственным делам. 7 из 10 вещей - это та самая золотая середина, которая у Dream Theater едва ли была, если вспомнить и отбросить сырость первого альбома, романтичную попсовость второго и металликообразную мрачность третьего.

Те самые отполированные рваные риффы, сверхскоростные гитарно/басово/клавишные запилы, вот только голос Мэтью Брэдли чуть не дотягивает до Джеймса ЛаБри. Впрочем, самый известный член экипажа Мэтт Гиллори успел восполнить и этот пробел, отметившись на сольнике Джеймса в качестве основного клавишника и автора вещей, которые как раз и звучат, как DD с голосом DT. Так что на случай, если нью-йоркским классикам жанра наскучат жидкотекучие, концептуальные и прочие эксперименты, и Рудесс отправится вслед вслед за Муром и Шериняном, замена известна и проверена в деле.
Что же у DD своего, кроме класса, сыгранности и техники? Рискну предположить, ребята умеют сочинять вещи, и необязательно похожие на Dream Theater, но на кого тогда - ни короткие инструменталки в духе Клайва Нолана (клавишная Whispers) и Алекса Лайфсона (гитарная Andromeda Sunrise), ни прогрессивно-АОРная Hills Of Memory, больше всего смахивающая на плантовскую I Believe, не дают однозначного ответа. Подождем продолжения. Красота во мраке... Известна как метод терапии, с помощью которого в 2259 году посол Ворлонской империи Кош привел в чувство капитана Шеридана, почти опустившего руки в ожидании неприятной тяжбы... По недомыслию летописцы "Вавилона-5" неадекватно воспроизвели архивную кинохронику, заставив капитана слушать григорианские хоралы.
По сведениям того же источника, ворлонцы веками присматривали за нарождением и развитием человечества, и уж никак не могли пройти мимо столь критической эпохи, как последнее десятилетие II тысячелетия н.э. Середина и конец десятилетия были отмечены обширным брожением умов, устоявших перед альтернативным брожением конца начала десятилетия и притомившихся брутализмом начала начала. Продуктом брожения стала музыка, ускользнувшая от архивных хроникеров, и, возможно, и от ворлонцев - по недосмотру последних - но никак не из-под недремлющего ока охотников за мрачными красотами из Nuclear Blast.